О проблемах в ветеринарном хозяйстве Карелии

Неделю назад Сортавальский район посетила начальник Управления ветеринарии РК — главный государственный ветеринарный инспектор Республики Карелия Ирина Анатольевна Кузнецова. Встреча с гражданами состоялась в рамках общественной приемной главы Республики в районной администрации.

Вырастишь, но не реализуешь

Чаще всего со своими проблемами к Ирине Анатольевне обращаются фермеры. Люди, которые самостоятельно содержат продуктивный сельскохозяйственный скот. Всех волнует вопрос реализации своей продукции, будь то на уровне города или посёлка.

В 2015 году изменилось законодательство РФ и вступили в силу технические регламенты по безопасности пищевой продукции: молока и мяса. Исходя из них следует, что первоначально животное должно быть забито на мясо в промышленных условиях. Таких специализированных предприятий, которые осуществляют убой скота, а для Республики Карелия вернее будет сказать такое специализированное предприятие, всего одно. Это Карельский мясокомбинат, который работает чисто на своём сырье: на откормочных свиньях. Выращивают их в посёлке Березовка Кондопожского района. Других предприятий, осуществляющих убой по всем требованиям и регламентам на территории Карелии нет.

Рабочая группа совместно с министром сельского хозяйства РК выезжала в Олонецкий район, так как там сосредоточено наибольшее количество частных производств. «У всех общий вопрос, общая беда. Вырастишь, но не реализуешь. Свободной реализации это мясо не подлежит». Посовещавшись, решили, что в этом деле частникам могут посодействовать сельскохозяйственные организации, совхозы по-простому, которые располагают аттестованными пунктами по убою скота. С руководителями предприятий было заключено соглашение по оказанию населению таких специфических услуг, как забой скота. «Любое физическое лицо, будь то фермер или гражданин, вправе по заявлению воспользоваться этой услугой». Далее проводится ветеринарно-санитарная экпертиза, и соответствующее нормам мясо отправляется на экспертизу. Что для Олонецкого района выход из ситуации, то не актуально, к примеру, для Сортавальского. В арсенале олончан и «Ильинское», и «Мегрега», у нас же с сельскохозяйственными предприятиями очень грустно.

С молоком всё гораздо сложнее. Все мы знаем, что раньше поставки были прямыми.

Например, я держу корову, здоровую корову (по графику проверяю состояние ее здоровья, сдавая необходимые пробы и исключая заболевания), я её дою, и излишки молока напрямую поставляются в детские дошкольные учреждения, школы. Всем эта система нравилась. Молоко свежее, натуральное, самое то для молодого развивающегося организма. А теперь это тоже запрещено. То есть молоко, полученное в личных подсобных хозяйствах, может использоваться только в личных целях, и в свободную реализацию оно не идёт. Продать его можно только на специальных сельскохозяйственных рынках. Не просто под названием «сельскохозяйственный», а с закреплённым статусом такового. В Карелии такого рынка нет.

Сами конкурсные процедуры, которые проводятся школами для сотрудничества в рамках реализации «Школьного молока» содержат неподъемные для фермера пункты. При отборе поставщика большое внимание уделяется упаковке. Тем самым двухсотграммовым пирамидкам, которые владельцу частного хозяйства попросту не наштамповать. Eсли бы, например, в конкурсной документации было указано, что молоко должно быть цельным, охлаждённым, доставляться в промаркированных молочных бидонах. То есть, те условия и критерии, которые способен выполнить частник, чья продукция ничем не хуже заморской, на данный момент не считаются приоритетными. Для бидонов нужна моечная, они должны обеззараживаться, а таких условий, к сожалению, у школ нет. Поэтому конкурсы выигрывают товарищи из какой-нибудь далекой Тюмени, молоко приходит с большим опозданием, и толку от него, испорченного, нет никакого.

Третьим по распространенности вопросом оказывается утилизация биологических отходов. «Очень распространенный вопрос. И тоже до конца он в нашем субъекте не решён. Никак». Речь идет о скотомогильниках и биотермических ямах. В Карелии их 70 штук, семь из них — сибироязвенные захоронения, которые представляют собой повышенную биологическую опасность. По мнению главного ветинспектора, они обязательно должны быть переведены в собственность субъекта. Из этих 70 объектов 47 — бесхозные и не соответствуют современным ветеринарно-санитарным нормам. Управлением разработана программа по приведению мест утилизации в порядок, она утверждена на противоэпизоотической комиссии при правительстве РК еще в 2014 году. Также разработан порядок ликвидации и консервации неиспользуемых скотомогильников: «Этот порядок прошёл согласование со всеми заинтересованными органами исполнительной власти, с муниципальными образованиями, даже с Минфином. Но, попав в Минюст, нам его не согласовали, поскольку в 2014 году в бюджете Республики Карелия на это не было предусмотрено финансовых средств».

Лахденпохский живодёр. Возвращение

Ситуация вокруг пенсионера из Лахденпохья и способе транспортировки собаки, коей он почему-то решил воспользоваться, вызвала резонанс среди общественности. Многие издания не оставили эту тему в стороне, а петиция которую пользователи интернета создали буквально в этот же день, на настоящий момент набрала более 6000 подписей.

Свидетелями издевательств над Мухтаром стала семья, которая на своем личном авто возвращалась из Карелии в Санкт-Петербург. На выезде из Лахденпохья они увидели машину, которая на скорости тащила привязанную к ней собаку. Пес сначала бежал, однако вскоре обессилел, упал на асфальт, и таким образом продвигался дальше. Случившееся зафиксировала камера видеорегистратора.

Позднее выяснилось, что за рулем синей «Нивы» был 72-летний житель Лахденпохского района Анатолий Свободов. Якобы, таким образом пенсионер наказал пса за убийство домашней птицы и нападение на жену. «Собака сожрала у меня четырёх кур», — пожаловался он порталу Life.ru.

Располагая информацией о произошедшем, мы не могли не поинтересоваться, как ко всему этому относится начальник Управления ветеринарии РК. Ирина Анатольевна пояснила, что собаке была оказана помощь. Владелец делал официальный вызов, всё это занесено в журнал. Многочисленные раны на теле Мухтара были обработаны и зашиты. По некоторым данным, издевательств пес не пережил. «Я возмущена. Конечно, не подобает никому из владельцев животных так издеваться над питомцем». К большому сожалению зоозащитников и неравнодушных граждан, товарищ отделался только штрафом, который ему выставил Россельхознадзор за нарушение правил транспортировки животного.

Та история произошла в начале мая, а на прошлой неделе из Лахденпохья снова поступил тревожный сигнал. Только на этот раз жертвой Свободова стал щенок. Беспородная девочка Найда двух-трёх месяцев отроду попала в лахденпохский ветучасток с повреждениями кожных покровов. Лапки перевязаны, на груди шов. Бывшие хозяева написали отказную в пользу сына, мол, сами содержать не могут. А сын привёз сюда и тоже отказался. Щенку оказана помощь, Найда уже идёт на поправку и ищет новых хозяев. Что ж, будем держать кулачки.

Безнадзорны и опасны

Плавно перейдя на братьев наших меньших — собак решили поговорить о проблеме бездомных животных. Проблема эта острая и давняя. К сожалению, на протяжении долгих лет она не теряет своей актуальности.

Сами того не желая, многие граждане вынуждены подстраиваться под особый режим во время «собачьих свадеб», когда ошалелые стаи держат в страхе добрую половину прохожих, заставляя тщательнее относиться к выбору маршрута. А спланировать его так, чтобы наверняка избежать нежеланной встречи, попросту невозможно.

Безнадзорные животные — это потенциальная опасность. Это вспышки заболеваний, последствия неподконтрольной агрессии. Да что уж там говорить, на улицу выйти страшно. Прогнозируемое количество бесхозных собак в Карелии, по данным муниципалитетов, 3 — 3,5 тысячи особей.

На федеральном уровне все эти вопросы никак не регулируются, каждый регион придумывает свой закон в этой области. И вот в 2013 году на свет появился республиканский закон, регулирующий отлов и транспортировку безнадзорных животных. Для его реализации в бюджете предусматриваются, по мнению Ирины Анатольевны, немалые средства: 2014 и 2015 годы — 5 млн 100 тысяч рублей, 2016 год — 9 млн рублей.

Но отработанного и действенного механизма нет. В отношении агрессивных животных, в частности, в Сортавальском районе жалобы поступают сначала в полицию участковым, затем главе администрации района, далее — в МУП «Благоустройство и озеленение». Очень долгий и, как показывает практика, абсолютно бездейственный путь.

Мероприятия подразумевают проведение мунципалитетами конкурсных процедур, в которых никто не участвует. Так как «собаколовов» попросту нет. «На сегодняшний день у нас по Карелии пять таких организаций, но этого не достаточно».

Иногда помощь оказывают соседи, Мурманск и Питер, их задача — отловить определённое количество животных и привезти их. Куда? Правильно. В приют-приемник. Которых тоже нет: «Инфраструктуры для реализации данного закона в Карелии нет».

Кроме того, принятый закон у нас не предусматривает расходование целевых средств, о которых было сказано выше, на создание инфраструктуры.

Сейчас в рамках реализации данного закона создана рабочая группа, куда вошли депутатский корпус Законодательного собрания, представители каждого муниципалитета, зоозащитники, и 13 июля состоялось первое заседание: «Мы выходим с инициативой сделать поправки в данный закон, чтобы часть средств уходила на развитие инфраструктуры».

И здесь на первый план выходит момент, так сказать, этический. Оправдывает ли конечная цель использованные средства, в данном случае, или нет — вот в чем вопрос. На дворе 21-й век, общественные движения по защите животных не дремлют, и, в принципе, правильно делают. Но где та тонкая грань, между жестокостью по отношению к невинным животным и способом урегулирования гнетущей ситуации? «Пока у нас федеральный законодатель не скажет, что чёрное, а что белое. Пожалуйста, эпизодическая обстановка страшнейшая, разрешаем (длинная пауза) умерщвлять. А пока нам этого законодатель не сказал».

Раньше было как: в каждом МУП «ЖКХ» было трое-четверо мужчин. Обученных, с инвентарем, которые занимались этой проблемой. Мэрия делала объявления в СМИ о проведении отлова, сообщали дату и часы. На территории ЖКХ были вольеры, три дня там держали отловленных животных, за это время нерадивый хозяин мог найти и забрать свою собаку, в случае если она попала в отлов, уплатив при этом штраф. А остальные умерщвлялись. Это было до 2013 года, и не сказать, что бездомных собак было меньше.

Как ни крути, затронутая напоследок тема крайне дискуссионная. Скоро, кстати, период «свадеб». Самое время обзавестись электрошокером.

***
фото: Найду обидели бывшие хозяева.;А эти псы сами кого хочешь обидят.