Эссе Галины Сергеевны Рябковой, учителя физкультуры, тренера, председатель спортивного клуба «Ладога-Спорт» я давно сохранила в загрузках. Зацепило оно меня, педагога в третьем поколении. Что-то в нём трогало, что-то сердило, что-то хотелось уточнить, а что-то переписать.

Шло время, а я, в очередной раз наткнувшись на файл без имени, открыла, прочла и подумала: как правильно написано — стоит уточнить и опубликовать! Сколько бы я ни писала о Галине, лучше о ней не расскажет никто, чем она сама.

— Каждый день я выхожу из дома. И даже если ещё не вполне проснулась, то всё равно ноги сами приведут меня точно к школьному крыльцу. Мне уже кажется, что я всегда ходила в школу. Осенью, зимой и весной. Просто давно-давно, когда сама была ученицей, я не ходила сюда во время каникул. Постепенно и как бы само собой всё поменялось. Теперь мне в школу нужно ходить и на каникулах, и даже, нередко, в выходные. Я педагог. Я учитель. Я учу.

Но я не только учу кого-то, но и постоянно учусь сама. Каждый день меняются условия задачи, обстоятельства и слагаемые. И нельзя, как в детстве, списать или заглянуть в учебник, посмотреть в конце книги ответы. В каждом классе количество ежедневных задач равняется количеству детей. 25-30 задач на каждом уроке. Eсть и такие задачи, в которых условия меняются в ходе решения. <…> Уроки начинаются утром и заканчиваются днём. Одни учителя проверяют тетради, другие идут домой. Я после занятий готовлю детей к соревнованиям, турнирам. Готовлю всё необходимое на следующий день. Голова заполнена вопросами: как сгладить ожидаемую неудачу новенькой болезненной девочки, <… > как сдержать темперамент пресыщенного юного барчука, избалованного вседозволенностью и безнаказанностью в семье… Eсть много таких же мелких для отстранённого человека и таких важных для учителя вопросов.

А потом после уроков, по дороге домой, в магазине, да где угодно, я встречаю их, моих учеников. Они мои. <…> Мои дети. Их глаза всегда следят за мной, что и как я говорю, делаю, даже одеваюсь. Они впитывают всё. Они ищут противоречия, несоответствия в поведении взрослого, оправдания каким-то своим поступкам <…>. И мне нельзя недоговаривать, нельзя обманывать эти, такие доверчивые, глаза. Они всегда чувствуют фальшь, настроение, неуверенность. Именно поэтому я не могу ни на минуту, ни на несколько секунд взять перерыв, рекламную паузу для обдумывания ответа, нахождения верного решения. Выход, на мой взгляд, только один (он простой и древний, как мир) — любить свою работу, своих детей, верить в доброту, в их будущее, надеяться.

Надежда для педагога самый главный, если вообще не единственный помощник. К классической троице Вера — Надежда — Любовь, я добавлю Терпение. Терпение бесконечных реформаций, инноваций и других беспощадных «-аций», столь «радующих и упрощающих» жизнь обычных учителей, терпение вечного безденежья. <…>Грустно.

Но самое трудное, самое опасное для здоровья, как утверждают врачи, в моей работе, невозможность проявления эмоций: нельзя быть сердитой, когда хочется сердиться, нельзя закричать, когда хочется кричать, нельзя проявить слабость, когда хочется заплакать. <… > Нельзя даже, простите, чихнуть (если простужена) без риска безнадёжно «завалить урок».

Можно только в самой сложной, унизительной ситуации улыбнуться и ровным голосом сказать: итак, продолжим …

Как известно, на каждый урок положено составлять план. И он обязательно составляется. Но план это только карта для капитана корабля. На ней нет обозначения рифов, мелей, течений. На ней нет прогноза и предупреждений от МЧС о сильных порывистых ветрах, штормах. Eсть только пункты отправления и назначения. О всех катаклизмах, брожениях в команде, готовящихся «бунтах» нужно догадаться по приметам в ходе плавания. Eсть ветер в парусах или нет — никого не интересует. <… > И что б все матросы живы-здоровы, а сам корабль исправен и готов к следующему рейсу.

Мне кажется, что дети меня понимают. И понимают меня лучше, чем я их. <…> Бальзам на раны, если в детских голосах, я слышу радость от победы. Особенно от победы над своим неумением, кажущейся неуклюжестью, над своим страхом перед чем-то. <… > И я готова на всё, ради слов: «Ура! Получилось!» <…>

Завтра снова пойду на работу и, приближаясь к школе, всё чаще буду здороваться с моими детьми. Здороваться = желать здоровья: я — им, они — мне. <…> Потом, улыбаясь, буду здороваться в школе, тут к детям добавятся коллеги. Потом я зайду в спортзал, поздороваюсь с целым классом и почувствую, что я нужна им. Они верят мне, а потому я снова готова решать задачу с 25 или 30-ю неизвестными, ведь я — учитель…

Я — учитель! Как часто слышим мы это сочетание слов в разных интонациях. Но сколько бы ни прошло лет, для меня оно будет моим выбором, правильным, неслучайным. Выбором, которым я горжусь.

***
фото: Галина Сергеевна Рябкова;Галина с семьёй.;С коллегами.;;Педагог на уроках физкультуры и соревнованиях