Певица, автор-исполнитель, общественница, огненная и легкая на любой нескучный жизненный подъём — она такая, жительница хутора Уусикюля (в переводе с финского — Новая деревня). А были годы работы на Фанерном, творческие гастроли от Питера до Якутии, суровая природа советского Приполярья. Как-то незаметно выросли и разлетелись трое детей, выросшие на обширном своём хуторском хозяйстве. Не из крайности в крайность, но жизнь подкидывала, да и продолжает подкидывать интересные «коленца».

Немного о прошлом, чуть-чуть о настоящем — мы весьма откровенно поговорили с жительницей Лахденпохья Алёной Фетюлиной о ней самой. Пожалуй, так она не раскрывалась никогда.

Мама и папа были военными. Мама аккурат попала в очень краткосрочный эксперимент по призыву девушек на военную службу, который проводился в Советском Союзе, служила срочную службу медсестрой в звании старшего матроса. Папа был мичманом на дизельной подводной лодке. Первое, что я помню в сознательном возрасте — это строгое очарование нашего Приполярного севера. Жили мы в Мурманской области, на полуострове Рыбачий, в точке Вайда, где базировались корабли Северного флота. Там всё совершенно по-другому. Сильное воспоминание детства — это консервированная картошка в банках. В тундре такой овощ не растёт, поэтому её доставляли туда в банках. Это был праздник. Я хорошо понимала, кто такие лопари, видела оленей, ездила с мамой через сопки. Летом родители привозили меня в Лахденпохья к бабушке. О, эти большие деревья! Это воды Ладоги — в Мурманской области ничего такого не было. Я думала, что тут — страна гулливеров, где всё большое, а там, где я живу — что-то типа Лилипутии, где нет деревьев, коров, где невозможно с крыши сараев, как на ИТРовском посёлке, поудить рыбу. Но любовь к Крайнему Северу осталась навсегда. Короткое лето, цветущая тундра, северное сияние — это что-то из детства, оставшееся со мной на всю жизнь.

Путь в Лахденпохья стал складываться ещё задолго до войны. Моя бабушка жила в городе Чудово Новгородской области. Когда началась война, их успели отправить в эвакуацию, но в дороге бабушку и других сняли с поезда по причине болезни и отправили в ещё тогда не осаждённый Ленинград. Eё вылечили и отправили работать на фабрику, благодаря чему бабушка пережила блокаду. Наступил мир, и нужно было возрождать народное хозяйство, и её отправили налаживать фанерное производство во вновь отвоёванный город Лахденпохья. Моя мама, отслужив срочную, решила не оставаться на Севере и вернуться в Лахденпохья: тут предложили хорошую работу, а совместная жизнь с отцом дала трещину. Переезд состоялся после того, как я окончила начальную школу. Училась сначала в школе на улице Бусалова, а заканчивала 8 класс уже в школе на улице Заходского. После восьмого класса были надежды на поступление в петрозаводское музыкальное училище, но на экзамене меня срезали. Жизнь в Петрозаводске подарила мне профессию кулинара-рыбообработчика и множество знакомств в музыкальном мире, которые и сейчас нет-нет да всплывают в моей жизни.

Но все же это была не совсем моя атмосфера. Доходило до курьёзов: меня не хотели брать в комсомол — я была не похожей на всех, не ходила на дискотеки, не слушала попсу тех времен, а увлекалась совершенно в то время непопулярной музыкой. Это сейчас сложно найти человека, не знакомого с творчеством Александра Розенбаума, а тогда он был лишь восходящей звездой авторской песни. И когда вдруг фирма «Мелодия» стала производить серию пластинок с его творчеством — я их все купила и собрала. В Петрозаводске мало кто тогда понимал такие странности. Надо было возвращаться домой.

Десять лет отдала фанерному комбинату. Там без отрыва от производства получила профессию водителя погрузчика, что раньше было возможно и считалось обыденным. Комбинат я очень люблю! Это было самое счастливое моё время: в этот период я родила троих детей, получила квартиру. Пусть это был чердачок в Сосновом переулке, но это было первое моё жилье! А самый главный капитал — это близкие тебе по духу люди! И это не только работы касалось. Тогда фанерный комбинат был настоящим центром жизни города. На территории фанерки было не только производство, но и музей, и даже репетиционная точка для молодых музыкантов. Завязались знакомства и дружба с творческими людьми.

В те времена по всей стране шло возрождение православия. Вот и в Лахденпохья приехал батюшка. Не могу сказать, что семья у нас была православная, скорее это был мирный атеизм, но меня в храмы всегда тянуло, старалась попасть в них при первой же возможности. И когда в Лахденпохья начались служения, я стала там появляться. Eщё не было в городе часовен и храма, служили в общежитии на Фанерной улице, но мне хотелось стать частью церковной общины. Решение было осознанным, принятым уже в зрелом возрасте, а не данью моде тех времен. Меня взяли петь в церковный хор. Eздили с батюшкой по всему району на его «буханке», пели, молились, привозили гостинцы, вели беседы и не только о Боге, о жизни, были нужны людям. Эти выезды отложились в памяти крепко, сейчас я стараюсь уже одна по возможности бывать в районе, не забывать, что кроме города, есть ещё и поселки, где люди ждут внимания к себе.

Тем временем мы с мужем построили свой дом, переехали жить на хутор. Вроде, как и в городе, но жизнь была сельская, в иное время из покупных продуктов была лишь соль, спички, масло растительное, остальное выращивали сами. Корова, козы, большой огород, старые финские яблони — это помогло выжить в девяностые. Но случилась беда — погиб муж. И тут я поняла, как же крепко я была за мужем. Именно «за». Жизнь стала налаживаться года через два после трагедии. Надо было что-то придумывать и, по сути, учиться жить заново, только теперь уже без близкого человека. Я сдала на права и купила в рассрочку первую свою машину — это был тентовый «УАЗик», на котором когда-то возили киноплёнки, стало полегче.

Время менялось, диктовало новые условия — нужно было учиться, получать образование. Я поступила в Петрозаводское училище культуры. На одном из учебных выступлений присутствовали гости из Петербурга, которые сделали мне предложение рассмотреть вариант работы в Северной столице — войти в состав оркестра «Братья Жемчужные», который базировался при студии «Ночное такси». Это достаточно влиятельная в музыкальном мире страны студия, на которой записывают свои произведения звезды российского уровня. Я стала ездить периодически на записи и совместные выступления. Питер затягивал. Всё больше становился разрыв, всё чаще жизнь проходила в дороге между двумя регионами. И однажды я решилась — нашла тех, кто бы присматривал за хутором, забрала детей и уехала жить в Санкт-Петербург.

Восемь лет в Петербурге мне были нужны. Это с одной стороны время самообразования, время работы над собой, повышение своего уровня развития во всех смыслах — от общечеловеческого до духовного. Но и нужно было понять, что без Карелии я не могу.

Дети выросли, выпорхнули в самостоятельную жизнь, стало меньше здоровья, но больше возможностей для помощи нашему району. И я вернулась, надеюсь, что окончательно. Многие считают, что в Питере больше возможностей, что там жить комфортно и перспективно. Кому — как. Мне — уже нет. Я хочу быть дома, хочу работать здесь с нашими детьми, люблю я Карелию. Сегодня я — педагог дополнительного образования, хочу и могу растить молодёжь. Продолжается и общественная, благотворительная деятельность через некоммерческий фонд «Монолит» — мы помогаем нуждающимся и поддерживаем проекты, направленные на решение задач по улучшению жизни в районе.

Что лучше: быть единицей в многомиллионном мегаполисе или первой леди на деревне? Я для себя этот вопрос уже решила — мне сделали и установили адресную табличку на въезде в хутор — Уусикюля, 0. Поэтому, даже если тут все когда-нибудь застроится, то я все равно буду первой. А в целом — дети выросли, у них своя жизнь, а у меня достаточно энергии и для жизни на хуторе, и для самореализации. Поэтому настало такое время, когда есть и возможности, и желание пожить в своих интересах. Надеюсь, что это будет интересно и для меня, и для нашего лахденпохского общества!

***
фото: Алёна Фетюлина (на концерте в ЦДТ, 2013 год).;Тот самый первый «УАЗик».;Работа в петербургской студии «Ночное такси».;Музыка и Алена неразделимы.