Вслед за газетой «Вести Приладожья», воскликнувшей своим заголовком «А для чего тогда нужна горадминистрация?» (№ 35 от 9.09.2015 г.), мне также хочется спросить, а действительно, для чего? И нужна ли она вообще?

Такой вопрос возник, как утверждает автор той статьи Николай Федюнцов, у депутатов Лах-денпохского городского поселения. На третьей странице номера газеты, подтверждая злободневность и актуальность возникшего вопроса, была опубликована ещё одна его заметка («Слуги народа ведут себя, как господа?»). В ней, в том числе, говорилось о том, что перед пенсионером А.М. Одинцом один из чиновников администрации закрыл дверь, не удосужившись его даже выслушать в спокойной обстановке.

Допускаю, что когда Алексей Михайлович, «осчастливил» своим визитом секретаря городской администрации, а потом пошёл к «градостроителям», секретарь решила предупредить коллег: дескать, к вам идёт Одинец, будьте начеку. Те, в свою очередь, встревожились, и, не найдя лучшего способа, решили оградить себя от визита «назойливого старика». В газете (не по вине редакции «Вестей Приладожья»), была допущена неточность, ибо не Артур Ренго закрылся в кабинете, «не пущая в него Одинца», а некий Антон (да ещё и Валерьевич!) Янченко, «отбывающий свой номер» в городской администрации вместо Владимира Черныха. Не мудрено, что пенсионер и ветеран МВД А.М. Одинец мог просто перепутать, или же не знать вообще фамилию представителя городской администрации, коль скоро чиновники, с приходом к власти «новой метлы» меняться стали, как перчатки.

Мы же, в свою очередь, давайте попытаемся порассуждать о том, что же заставляет Алексея Михайловича обивать пороги городской администрации ещё со времён, наверное, даже не Глытенко, а более ранних.

Дом, в котором «имеет счастье» проживать А.М. Одинец, расположен на улице Аркадия Маркова. Эта улица, даже в условиях города Лахденпохья, считается периферийной. Когда стряпался липовый, по утверждению Одинца, акт о признании дома пригодным для жизни, комиссия обследовала состояние дома в отсутствие пенсионера. В этот день он, по стечению обстоятельств, находился в Санкт-Петербурге. По этому поводу было проведено расследование. К сожалению (надеюсь, пока!), следствием не было найдено никаких прецедентов для возбуждения уголовного дела по факту подделки документов. Хотя, та же И.С. Бородинова, чья подпись будто бы значится в данном акте, заявила следователю, что участия в работе комиссии не принимала. Напротив, В.М. Черных, чуть ли не с пеной у рта, доказывал, что работа комиссии проходила в присутствии самого Алексея Михайловича. И, тем не менее, получен отказ в возбуждении уголовного дела, и подписанты акта могут до поры до времени спать спокойно. Но страна должна знать своих героев, а посему перечислю подписантов поимённо: в акте значатся подписи Н.Г. Кумсковой, В.М. Черных, Н.В. Калитвинцевой и И.С. Бородиновой. Кроме того, в материалах следствия фигурируют фамилии Олейникова и Глытенко.

Теперь поговорим о том, а почему же всё-таки «отфутболивают» Алексея Михайловича? Когда-то он стоял в городской очереди на улучшение жилищных условий, и, думается, если бы не случившиеся в нашей стране разительные перемены, повлекшие за собой смену не только социального строя, но и плановой экономики на рыночные отношения, очереди своей он давно бы уже дождался. Своими визитами он не докучал бы ни «всенародно избранным слугам народным», ни чиновникам, спешащим закрыться от ветерана на все засовы и кодовые слова типа «Антон — свои!».

Но всё течёт, всё изменяется. Выросли цены, а крепкое «ментовское» здоровье с годами стало давать сбои. Болезнь, которая стала преследовать пенсионера, оказалось, можно вылечить только в большом городе, а потом чуть ли не ежемесячно ездить в этот самый большой город — в нашем случае, Санкт-Петербург. Нашёлся в Питере добрый человек, который предложил Алексею Михайловичу постоянную регистрацию, что давало ветерану дополнительные льготы для поездок по северной столице, а также на покупку в питерских аптеках медикаментов. Квартиру свою, доставшуюся ему от матери, он, разумеется, не оставил — она считается собственностью ветерана. Но квартира — сплошное недоразумение, ибо располагается она в цокольном полуподвальном помещении. Провалившиеся полы и образовавшийся грибок на стенах и полах давно уже взывают к тому, чтобы дом этот был признан аварийным и подлежащим сносу. Но чиновники, образуя комиссию за комиссией, упорно твердят своё: в доме жить можно!

Нашлись и такие, кто обвинил Алексея Михайловича в крохоборстве. Дескать, тебе жалко потратиться на кубометр-другой досок, да ремонт провести в доме, а сам, мол, в Питере живёшь. Но, позвольте, господа, а как же Закон о приватизации? К тому же, питерская регистрация для Одинца — явление временное, рано или поздно, но придётся оттуда выписываться, а статья 16 Закона о приватизации гласит: «Приватизация занимаемых гражданами жилых помещений в домах, требующих капитального ремонта, осуществляется в соответствии с настоящим Законом. При этом за бывшим наймодателем сохраняется обязанность производить капитальный ремонт дома в соответствии с нормами содержания, эксплуатации и ремонта жилищного фонда». Или, этот Закон писан не для вас? Именно за бывшим наймодателем сохраняется обязанность производить капитальный ремонт, а не за кем-нибудь ещё.

Вот вы все упираетесь, утверждая, что денег нет в городском бюджете. Но ведь находите же вы деньги для оплаты «золотых парашютов», для устранения недоделок в новом доме, получившем меткое название «Дом с фекалиями». Находите деньги и на оплату проигранных судов, и на многое другое. Не пора ли вам всем, и депутатам, и городским чиновникам, положа руку на сердце, честно признать свою беспомощность в решении социальных вопросов горожан, попросить у них прощения и тихонечко уйти всем составом в отставку? Думаю, горожане даже не заметят вашего исчезновения…

***
фото: